books : щегол, донна тартт

"такая загадочная картина, такая простая. и по-настоящему нежная - так и манит к себе поближе, правда?"

пулитцеровская премия, одна книга в десять лет... все уже слышали? да, донна тартт, как кропотливый антиквар, подолгу создает из мелких деталей свой очередной шедевр. книга-труд. книга-исследование. а этот маленький фрагмент картины фабрициуса, выглядывающий с обложки, так и манит; обложку хочется в самом буквальном смысле "распаковать".

в книге много искусства, антикварной мебели, красоты, любви, и еще больше треша, переделок и наркотиков. и на фоне всего этого наркотического саморазрушения, любовь, которая струится по страницам тонкой бледной ниточкой (к картине, или маме, или чиппендейловскому стулу, или девушке, наконец), кажется очень честной, очень правдивой. что-то вроде "after all this time? always". и ничто не делится на черное и белое или хорошее и плохое. "разве не может что-то хорошее явиться в нашу жизнь с очень черного хода?"

первая часть меня подкупила обилием искусства. нью-йорк, размеренная жизнь тео с мамой. мельком вспомнился фоер с его жутко громко и запредельно близко (не то чтобы очень похоже, но обе книги неплохо вписываются в категорию "про детей, потери и поиски"). вторая часть, как крутой поворот: тут-то все и пошло по п.. наклонной. лас-вегас, жизнь тео с отцом, наркотики. затем снова нью-йорк, калейдоскоп событий, мест и людей. "манящий зуд катастрофы". круговорот вечного и временного. 

щегла я читала неприлично долго. и не очень понятно: то ли было скучновато, то ли, наоборот, слишком захватывающе. вот честно. главы про искусство, размышления про любовь, смерть, красоту или "мощь и тоскливость земных вещей" глотались очень быстро; беседы с хоби хотелось слушать без остановок. но иногда это было так интересно и волнующе (взять хотя бы автобусное путешествие тео с его собачонкой - до чего трогательный момент), иногда - поэтично и депрессивно, а иногда - дерзко и пошло. 

 

img: 1, 2

"между «реальностью» с одной стороны и точкой, в которой реальность и разум сходятся, существует некая промежуточная зона, переливчатый край, где оживает красота, где две совершенно разные поверхности сливаются, сплавливаются и дарят нам то, чего не может нам дать жизнь: в этом самом пространстве и существует все искусство, все волшебство. и – готов поспорить, что и вся любовь."